Морфий для Паши был, вот только его прятали аптекари. Срочный сбор!

Руки и ноги Павла Соколова словно накачали насосом до слоновьих размеров. От любого движения лопается что–то внутри и боль обжигает кипятком, а на коже выступают багровые растяжки. Паша знает, что болен раком, но от него скрывают, что все безнадежно, - метастазы уже по всему телу. Павел хочет бороться - в 43 так хочется жить.

Палата в паллиативном отделении лучше, чем в санатории: приятные бежевые стены, огромное окно, в которое заглядывает рыжая осень. Солнечные зайчики скачут па полу и стенам, превращаются в маленькую радугу, проходя сквозь призму флакона с лекарством, висящим на штативе для капельницы. В коридоре пахнет не больницей, а детским садиком в обеденное время. Кажется, что ничего страшного здесь произойти не может. Ведь не зря же Павла привезли сюда из Каинды, сказав, что в Бишкеке условия и врачи лучше.

Но завотделением зовет маму Паши к себе в кабинет обсудить выписку - пять дней госпитализации прошло, для пациента сделали все, что могли, - откачали жидкость из легких, прокапали альбумин, чтобы снять безбелковые отеки.

- Завотделением приобняла меня и сказала, что нужно поговорить с глазу на глаз. Сказала, что в таком состоянии, как у Павла, родственники обычно забирают пациентов из больницы, чтобы те спокойно умерли дома, в кругу близких. А я зачем–то привезла его в больницу да еще издалека. Я посмотрела ей в глаза: как же она так может говорить? Это же мой ребенок, он мучается, ему больно, неужели могу ничего не делать? Доктор отвела глаза и сказала, что подготовит выписку, палату нужно освободить в течение часа. Я взмолилась: миленькая, да как я его одна–то подниму, мне ж племянника вызвать нужно из Каинды. Заведующая согласилась подождать... - рассказывает Татьяна Степановна Ковалева. В семьдесят лет ей снова пришлось нянчить сына - носить на руках, кормить с ложечки, делать все, чтобы он жил.

Больше всего Татьяна Степановна боялась выписки по другой причине. У Паши начались сильные боли, три дня в больнице он спал только благодаря морфину. Лечащий врач сказала, что выпишет рецепт на это обезболивающее, его нужно получать по месту жительства. По ее наигранно деловитому тону мать поняла: добыть морфин будет не так– то просто. Но насколько непросто, даже представить не могла.

В минувшую среду вечером Татьяна Степановна позвонила журналисту нашей газеты: в аптеке по месту жительства морфина нет три дня. "По месту жительства" - понятие с большой натяжкой. Единственная аптека, в которой можно получить морфин - "Лавка жизни", - находится в пятидесяти километрах от Каинды - в Кара–Балте. Во вторник там пообещали, что обезболивающее будет в среду вечером, приезжайте. В среду снова сказали: завтра.

- Я не могу отойти от сына ни на минуту. Он сейчас на кислородном концентраторе, жидкость снова скапливается в легких. Состояние - словно он тонет и дышит через слой воды. В любой момент может стать хуже. Поэтому прошу племянника Женю, чтобы ездил за лекарством. Вот вернулся он опять ни с чем. Как быть? Боль же не унять, она к ночи только нарастает. Побежала к соседке, она тоже с последней стадией онкологии, умоляла дать взаймы одну ампулу до завтра. Она поделилась. Но что делать, если и завтра не будет морфина? Пожалуйста, узнайте, в Бишкеке можно ли получить его по нашему рецепту? Женя бы с утра поехал... - плача попросила Татьяна Сергеевна.

Мы связались с Ольгой Трухановой из Первого детского хосписа - она знает все про морфин. Недавно на странице в Фейсбуке Ольга опубликовала сообщение, которое могло бы стать основанием для возбуждения резонансного уголовного дела против чиновников. Но не стала. Ольга сообщила, что морфин есть, более того - его выделяют бесплатно в сеть аптек! Но фармацевты не хотят заказывать, потому что материального выхлопа нет, а мороки с оформлением документов на препарат всегда много. Эта проблема постоянно обсуждается на встречах с ФОМС, но воз и ныне там.

К счастью, в нашей стране еще работает система "от сердца - к сердцу". Ольга в девять часов вечера позвонила сотруднику ФОМС, рассказала о ситуации. Тот не отложил решение проблемы до утра, а тут же включился в цепочку помощи. Начались звонки, и выяснилось, что все это время морфин в "Лавке жизни" был - 15 ампул лежали под прилавком! Почему и для кого - выяснит проверка, мы сообщим ее результаты.

...У Паши морфин будет! Но это не единственное, что ему сейчас нужно. Мужчина не может есть обычную еду: в больнице выписали лечебное питание "Нутридринк" - это белково–витаминная смесь, которую нужно пить четыре раза в день. Стоит одна банка 800 сомов, хватает ее на два дня. Но выбора нет - Пашу даже "через вену" кормить не могут, сосуды лопаются моментально и лекарства выливаются под кожу.

Также нужны деньги на лекарства, которые поддерживают все системы организма, - в день на это может уходить до двух тысяч сомов - в зависимости от состояния Паши. Денег у семьи нет совсем, Павел болеет четыре года - рак высосал не только все силы, но и средства.

Все, что может дать мама, - это тепло рук, в которых она греет руки сына - то одну, то другую. Говорить с ним о смерти она не умеет и не хочет. Это выше ее материнских сил. Павел тоже не готов обсуждать это с ней. Он готов был бы бороться за жизнь даже сейчас, когда все врачи говорят "поздно" и выписывают домой. Дома хорошо, когда есть морфин - можно сесть в кресло, подключить кислородный концентратор и смотреть в окно, за которым небо, деревья вселяют надежду, что ничего плохого не случится. Во всяком случае, не сейчас.

Помощь этой семье очень нужна. Пашу не спасешь, но помочь ему можно и нужно, чтобы последняя осень не стала для него мучительным ожиданием смерти.

Помочь просто:

питание для Павла можно купить в аптеке и передать маме, связавшись с ней по телефонам: 0 (9550) 03–49–15, 0 (555) 22–50–97 (Татьяна Коваленко);

также можно перечислить деньги на электронный кошелек ЭЛСОМ - 0(772) 67–48–67 (оформлен на близкую родственницу Коваленко).

Номер карты Оптима Банка 4169 5853 4467 3917.