Энтузиасты-крестьяне спасают аграрную науку Кыргызстана в одиночку

А судя по данным об урожайности, и вовсе скатывается в пещерный век. Сегодня фермеры собирают лишь 18-20 центнеров зерна с гектара, от одной коровы надаивают максимум по 2 тыс. литров молока в год, а с каждой овцы получают всего по 2 кг шерсти.

Но встречаются еще энтузиасты, которые могут реанимировать сельское хозяйство нашей страны. Вот только государство не спешит им на помощь. Деятельность владельца крестьянского хозяйства "Риал" Московского района, коневода Василия Саратовцева - тому подтверждение.

С этим удивительным человеком, беззаветно преданным своему делу, мы познакомились месяц назад на Республиканской выставке сельскохозяйственных животных. Поначалу внимательно расспрашивали фермеров об их элитных буренках, огромных быках-производителях, баранах ростом с теленка и вдруг замерли от потрясающей картины. Небольшого роста мужчина держал под уздцы прекрасного коня - высокого, мощного. Конь, видимо, нервничал от повышенного внимания к себе - нервно бил копытом, иногда вставал на дыбы.

Как рассказал Саратовцев, этот рысак французско-американских кровей - победитель многих международных выставок. "Я приобрел его в Финляндии. Зовут моего красавца Гранд-Лоу", - добавил он.

После Василий Николаевич пригласил корреспондента к себе домой полюбоваться другими его рысаками. Встреча состоялась через несколько дней.

От трассы до фермы километров 10. Коневод по пути в его владения начинает рассказывать о своих питомцах. Есть у него жеребец по кличке Интеграл, свирепый конь. Если какая-нибудь кобылка выбьется из табуна, Интеграл сразу же поднимает голову, недовольно раздувает ноздри, и беглянка покорно возвращается обратно. А кобыла Гравюра, наоборот, - тишайшее создание. Птица рядом пролетит - она уши поджимает. Но на скачках всегда первые места берет, оттесняя на дистанции могучих соперников. Жеребец американской породы Ландыш - не лучший спортсмен, зато один из лучших в стране производителей. Покупатели за потомством Ландыша занимают очередь на несколько лет вперед.

Кстати, сам Саратовцев часто принимает участие в скачках. Он входит в пятерку сильнейших наездников.

"Приятно, когда на крупных соревнованиях поднимают флаг Кыргызстана. Тысячи людей из десятков стран понимают: в этой республике коневодство развивается успешно. Я ведь уже всеми корнями прирос к Кыргызстану. За рубежом жизнь, конечно, сытнее будет, а у нас лучше!" - заявляет фермер.

Предки Саратовцева прибыли в Кыргызстан в далеком XIX веке. Обустроились, стали сеять пшеницу, разводить скот, преимущественно лошадей. С детства Саратовцев изучал их повадки, породы. После школы устроился на Беловодский ипподром. В 90-х годах он, уже зрелый и опытный аграрий, выкупил ферму и стал заниматься коневодством. Поначалу у него было 6 конематок. Он сводил их с породистыми рысаками, получал неплохое потомство. Молодых, но уже объезженных коней продавал, вырученные средства направлял на приобретение еще более породистых рысаков, даже иноходцев. Естественно, Саратовцев заводил нужные связи с конезаводчиками из стран ближнего и дальнего зарубежья. Так, в табуне фермера из Кыргызстана появились рысаки шведской, американской, французской, финской пород.

Сегодня в очереди за его рысаками стоят спортсмены-конники не только из нашей республики, но и из всего Центральноазиатского региона. Более того, часто приезжают к фермеру покупатели из Афганистана.

Конечно, не все так гладко и безоблачно у Василия Николаевича, как это выглядит в пересказе. Для разведения не хватает земли. Сейчас у него всего 60 гектаров, а для кормопроизводства нужно еще как минимум 100. Но в нашей стране развитие частных племенных хозяйств на деле не очень приветствуется. Государственным племхозам в этом вопросе отказа нет, а вот бизнесмены выживают сами по себе.

"Вот хотел за границей еще одного мощного производителя приобрести, но придется все деньги теперь тратить на закупку кормов", - посетовал коневод.

Вот такая у нас аграрная политика. Государство не в силах самостоятельно развивать науку, не особо помогает и частникам. Падение в пропасть продолжается.